Оливия 

В тренажерке под вечер  народу прилично, но сегодня, кажется, можно было просто расслабиться и уделить время тренировке, не вспоминая об иных задачах. Потерять форму  и тонус — не простительно, именно качества и навыки не раз спасали жизнь ей самой и тем, кто рядом. Приходить сюда больше не было рисковым занятием, официально их больше никто не искал, и жизнь, кажется, шла своим чередом. Ферма, больница, не частые встречи с Лексом, почти тайные визиты к Инге и девочкам, вылазки по магазинам и этот спортзал. Самая насыщенная фаза противостояния прошла, приобретая форму более скрытую, когда одиночек ловили по одному и делали свободными. Вернее, половину убивали, но официальная статистика об этом умалчивала, впрочем,  эти данные оставались закрытыми для общественности. Несколько недавно поступивших в чикагский госпиталь, как раз были теми, на ком побочные эффекты уокеровской сыворотки проявились позже, и все они умерли в разное время.

Лив оставила беговую дорожку, перебравшись на велотренажер, но уже не набирала большой разгон, осматриваясь по сторонам, после последней модификации сверхспособностей она чувствовала себе подобных поблизости безошибочно. Хейл, по иронии судьбы, новая Мать Сопротивления, почти сразу выдала новые инструкции: видишь Одаренного — следи за ним, дальнейшие действия по согласованию и без самодеятельности. Не каждый человек может вот так вот просто принять информацию о том, что ему может что-то угрожать. Ханнеманн не спорила, для экстремальных ситуаций всегда был план «Б», в ее случае, к сожалению, открытый бой был не возможен, так, мелкие пакости, например, обрушить шведскую стенку на головы агентов Корпорации или проникнуть в голову другого Одаренного, чтобы подсказать в какой стороне запасной выход из здания. В Чикаго около трех миллионов человек, значит Одаренных примерно 30 тысяч, во всем мире, наверное, до миллиона, значит, работы у Сопротивления — поле не паханное, возможно, с помощью соцсетей процесс был бы более быстрым, но, при этом полностью исключал возможность сохранить инкогнито. 

Тем не менее, вот он — объект, ее интересующий. Девушка, примерно ее возраста, черные волосы собраны в высокий хвост, выразительные карие глаза остановились на Оливии не надолго, словно не Ханнеманн сейчас была охотником за головами. Ореол над головой незнакомки светился молочно-белым, это означало, что она все еще блокировала саму себя, не разрешая развиваться, несколькими секундами позже, Лив поймет почему.

«Лейтенант Беллами, полиция Чикаго. Доктор Ханнеманн, прекратите на меня глазеть, я знаю кто вы, и что вам нужно»

Ментальное послание в голове было болезненным, явно и для самой Беллами, судя по проявившейся не естественной бледности, от которой лицо сотрудницы правопорядка начало казаться еще более острым. 

— Простите, вы не видели, в тире сейчас не большая очередь?

Первое, что пришло в голову, телепатический контакт явно собеседнице в тягость, но раз уж он состоялся, то разновор неизбежен. В конце-концов, стоит узнать, что именно этой Беллами известно, а в полутемном помещении с мишенями лишних ушей, как правило, не водится.

— Нет, — Беллами почему-то прячет обе руки в боковые карманы,- я не видела, но раз уж тут толпа, то, пожалуй, схожу и проверю. Составите компанию? Судя по вашему виду, вам пора сменить род нагрузок, вы слишком неторопливо крутите педали. 

В голосе насмешка или приглашение к беседе? Оливия могла бы узнать прямо сейчас, но, вместо этого, не спеша переставляет ноги на твердую почву, промокая лоб полотенцем и  молчаливым жестом приглашая новую знакомую следовать за ней. Еще не ясно, чем завершится будущий разговор, но, многообещащим его, наверное, можно назвать.